Романтизм и характер

В характере каждого человека есть нечто такое, 

чего нельзя сломать: это скелет характера.

И. Кант

Мы не имеем никакой идеи образа Бога.

Т. Гоббс

 

Обращаясь к великим романтикам жизни, мы исповедаем чувство, которое возвышает нас над обыденностью, приближая человечество к Богу, ведь психология романтизма – героическая любовь. Роман, обращаясь к человеческим чувствам, к борьбе характеров, взывает к божественной природе человека, к его силе, временно заключенной в бренное тело. Так главная тема в романтической литературе явлена как основа, как канва пестротканого гобелена, одна могущая уподобить человечество простому неизреченному, но великому и духовному Протеусу, наполняющему наш суетный мир жертвенной любовью.

Стендаль рос и творил в эпоху романтизма, когда человечество было полно идеями личностного роста, достижений индивидуальности и героической любовной лирики, захватывавшей в плен не только простолюдинов, но и аристократов. Век был наполнен сражениями с обывательством, а Наполеон представлял собой фигуру, своим появлением на политической арене нарушавшую череду серых сумерек будней. В этой европейской обстановке любовь виделась как алая заря зачинавшегося нового мира среди мрака черного иезуитства и рушения кастовых предрассудков. На жизненную сцену явился Жюльен Сорель, историю которого Стендаль описывает как «правду, горькую правду».

Лучше полная чаша, чем жизнь с горчинкой – такова философия главного героя романа «Красное и чёрное». Романтика любовная это отнюдь не приключения в духе Джонатана Свифта, подобные сказке и великолепному вымыслу, который заканчивается счастливым концом. Это героический эпос Франции конца XVIII – первой половины XIX века, когда любовь является оружием, обоюдоострым мечом  и дела, и слова.  Романтизм это не сжатые руководящие формулы социализма, это не действенная практика коммунизма, это дух чувственного идеализма и веры в человеческий характер, в свое предназначение, в свою судьбу. Жюльен Сорель явился таким героем, который верил честолюбиво в свое призвание и даже в свою смерть, сыграв свою роль на поприще жизни, как актер театра, безукоризненно выучивший либретто, не ошибаясь почти ни на йоту. Да, таков он был по жизни! Сорель видится самому автору холодным и расчетливым, почти замкнутым, иногда даже хитрым – что это, как ни желание быть безукоризненным актером, стремясь единственно к своей цели, возжаждав любви искренней и всеохватывающей, глубокой и набожной. 

Набожность Жюльена обусловлена его чувственным идеализмом, завязка романа показывает нам этого героя в уединенном размышлении за книгой, витающем где-то в облаках, когда его отец и братья в это время заняты тяжелой работой и добыванием пропитания себе на жизнь. Идеальный герой-романтик это именно мечтающая фигура – из этого забытья его выводит встреча и жаркая любовь к г-же де Реналь – единственно, что могло пробудить к жизни этого пылкого и красивого юношу.  Последующая учеба в семинарии – это только повод обдумать еще раз и взвесить свои чувства, оценить самого себя как человека, получившего первый жизненный опыт. Заучивание Библии на память и чтение высокопарной литературы это способ понять мир, который есть неразрешимая загадка, тайна для двадцатилетнего юноши. В эту пору семинаристское лицемерие – маска для души ранимой и амбициозной, мечтающей о подвиге жизни, что проявилось в его желании служить в лейб-гвардии.  Не переставая мечтать о подвиге, он попадает в Париж, где вынужден вращаться в обществе скучающем. Как разительно  отличается то от кипящей жизни провинции, где любовь алеет как жар-цвет на чистом горном воздухе белоснежных Альп. Находясь в новом любовном забытьи к юной м-ль де ля Моль, он утешается философскими беседами с этой юной леди, в ком он единственно мог найти себе собеседницу.

И все же, чем обусловлена эта любовь, как не жаждой идеализировать характер своей возлюбленной, как ни амбициозностью жюльеновской натуры, скажете Вы? И будете правы, потому что век романтизма – это век, верующий в идеального героя, чуточку амбициозный, чуточку честолюбивый, но неизменный в своем возвышенном любовном стремлении. На страницах книг, в поэзии и в прозе, в живописи и в скульптуре, на поприще Муз и в политике, мы находим эту чарующую выспренность и жажду свершений, предшествовавшую революционным переворотам и идеям равноправия социализма, а после последовавшему за ним мировому коммунистическому переустройству, принесшему практическую концепцию индивидуализации в бога-человека. Нас чарует эта юношеская романтика мечтательных образов, наряду с которыми в романе Стендаля ощущается напряженное действие жизни и горькая правда встает во всей неприкрашенной концовке. Сломить характер нельзя, если герой выбирает такой яркий контраст между любовью и смертью, между красным и черным, он поистине мистический бог, владеющий ключами к сердцам человеческим. И смерть г-жи де Реналь спустя три дня после казни Жюльена, и самозабвенная любовь к нему гордой юной аристократки м-ль де ля Моль, и преданность друга Фуке, и восхищение его поступком провинциального общества – говорит о том, что в характере Сореля есть твердый стержень.  Романтизм искал бога в любви, и Стендаль нашел тот образ, который реалистично показал действие жизни. «Съешь ее, и в устах твоих она будет горька, но во чреве сладка как мед» - призывает Учитель любимого ученика Иоанна Богослова к написанию великой книги.

Да, мы не имеем образа Бога, ибо Он выше и внушительней, необъятен и непостижим, но мы верим в характер и божественное предназначение человека, мы верим в бога-человека. Дух героизма и романтики, как свежий ветерок, навеял муссон летнего практицизма Века Йоги, когда любовь – движущий фактор, а не только романтическое увлечение юной мечтательности. Стендаль опередил свой век, страдая от сифилиса, он искал практического решения своей проблемы, выражая языком действия роман о любви, который его современники не успели оценить, как Байрона или Гёте. Проследив жизнь Сореля, он создал характер действительно привлекательный в своей динамичности. Век любовных романтических приключений был отмечен психологической прозой, не только любовной лирикой. Психологический роман явился исследованием своего собственного ума, выражением своих чаяний и надеждой на кардинальные перемены в общественном устройстве. Смерть Сореля, такая ранняя и не столь гуманная, блеснула как искра падающей звезды на небосклоне романтического мира, явившись протестом против кастовых ограничений и общественного неравенства. Любовь пылающая сломала преграды между отличиями человеческими, объединив в едином порыве чувства представителей разных слоев населения. Быть может, за этим ушел Сорель в невидимое, но вечное Бытиё, чтобы согласить гордость аристократки м-ль де ля Моль и раболепие г-жи де Реналь, чтобы показать, что любовь сильнее кастовых предрассудков и способна объединить сердца в устремлении к неизведанному будущему.  

 

20 сентября 2013