Говоря о человечности, мы тем самым, ставим меру человеческую. В Китае Конфуций проповедовал задолго до этих дней: «Каждый ошибается в зависимости от своей пристрастности. Вглядись в ошибки человека – и познаешь степень его человечности».

Но, что есть мера человеческая? Гуманизм эпохи средневекового Возрождения, наследуя идеи Платона, говорил о человеке как о мыслителе. «Человек есть мера всех вещей», - говорили древние, Протагор, к примеру, споря с Сократом, возражал его тезису, изложенному учеником этого великого философа-практика в диалоге Теэтет: «все движется и течет, <…> даже и белизна того, что течет, не остается постоянной, но изменяется (так что одновременно происходит и течение этой белизны, и превращение ее в другой цвет. <…> А что же мы скажем о каком-либо ощущении, например о зрении или слухе?<…> «видеть» следует говорить не больше, чем «не видеть» <…> и мы никак не можем с ним согласиться, что мера всех вещей – любой человек, даже и какой-нибудь неразумный». Гуманизм Возрождения рассматривал человека с высоты духовного опыта, духовная культура, глубина которой измеряется идеями Гуманизма, заложена в основание Пакта Рериха – Доктрины Сердца, Доктрины Труда, Доктрины Красоты, Доктрины Эволюции, Доктрины Напряжения…

Артур Шопенгауэр мыслил так: «Человеческую жизнь нельзя назвать ни длинной, ни короткой, так как в сущности она именно и служит масштабом, которым мы измеряем все остальные сроки».

Политика Культуры ратует за человечность, вставая на защиту Человека. Учения Христа и Будды встретились в Кашмире, в окружении горного великолепия Каракорума и Гималаев. Распространение Махаяны началось отсюда, и Иисус вернулся в сердце Азии, на скрещение древних путей цивилизаций. Сердце Кашмира возвышенно бьется в истоках Учения этих древних риши. Божественность в человеке расцветает как почка Лотоса в урочный час.

Человек смотрит на мир через призму своего собственного субъективного мировосприятия, оценивая окружающее по уровню своего сознания.